Ночью в ИВС (изоляторе временного содержания) мне было совсем не до сна. Рассуждая в ту ночь, я выделил для себя несколько моментов, которые, на мой взгляд, указывали на полную несостоятельность обвинения против меня. Самое страшное то, что вопросы, которые у меня возникли в ночь с 28 на 29 мая 2019 года, не получили никакого ответа со стороны следствия и до настоящего времени, и, более того, не смотря на них, уголовное дело передано в суд для рассмотрения по существу и на откуп судье эти вопросы оставлены следователем. А теперь по порядку.
1. 27.11.2018 следователем полиции возбуждено уголовное дело по факту хищения неустановленным лицом 20 автобусов с базы АО «ПАТП-2» (Копию этого постановления я прилагаю к данной публикации). Если сравнить это постановление о возбуждении уголовного дела с постановлением о возбуждении уголовного дела в отношении меня, которое я выкладывал ранее, то получается, что похищенные 20 автобусов находились с сентября 2018 года и по январь 2019 года в пункте приема металлолома. В этот период 14 из 20 якобы «автобусов» были разрезаны сотрудниками металлобазы и благополучно проданы. По факту это их нормальная деятельность, ведь в этом заключается их суть работы – принимают различный металлолом, в том числе и габаритный, приводят его в соответствие с нормами переработки и сдают на заводы. Как итог возникает вопрос – а за эти 14 распиленных якобы автобусов в отношении кого-то происходит такое же преследование, как в отношении меня? Кто-то тоже сидит в ИВС? У кого-то тоже целый день были обыски и допросы и его морили голодом, как и меня? Могу сказать, что такого уголовного дела до настоящего времени нет.
2. Как на 28 мая 2019 года, а равно и на январь 2019 года, да и на сегодняшний день, я не видел ни одного из этих якобы автобусов вживую, не то, чтобы их как-то уничтожал. Почему же следователь пишет, что это я их уничтожил?
3. Откуда взялся такой безумный размер ущерба в десятки миллионов рублей? Ведь данные якобы автобусы не эксплуатировались с 2015 года и просто стоили на базе АО «ПАТП-2» и разукомплектовывались и ржавели? Как теперь мне известно, следователь просто взял оценку стоимости каждого из автобусов со слов потерпевшего, который нашел договора купли-продажи автобусов от 2014 года и взял оттуда покупную стоимость. Как я предполагаю, даже на 2014 год эта стоимость была сильно завышена, ведь под залог этой рухляти, а не автобусов, был взят кредит в «Вологдабанке», который никто не стал возвращать. Сам же небезызвестный банк «лопнул», а по его долгам перед вкладчиками расплатилось государство. И опять вопрос – где уголовное дело по этим серым схемам с невозвратными кредитами, где потерпевшим уже является государство?
4. Меня обвинили в совершении фальсификации доказательства (ст. 303 УК РФ), но как можно фальсифицировать путем уничтожения? И как можно фальсифицировать то, что не является доказательством? Даже председатель Верховного Суда РФ, а ему нет оснований не доверять, в своих научных трудах, указывал на тот факт, что фальсификация может быть совершена только путем подмены одного доказательства другим, а никак не путем уничтожения. Да и те остовы от автобусов, чье уничтожение вменяется мне, не были на тот момент времени признаны вещественными доказательствами. Это были просто остовы, без какого-либо статуса. Так можно обвинить любого человека в уничтожении или повреждении любой вещи, которая когда-нибудь, может лет через 100, могла бы стать вещественным доказательством по какому-нибудь уголовному делу. Что теперь всем под страхом уголовного преследования нельзя выкидывать даже мусор?
Когда я сам отвечал на эти вопросы, то я сделал вывод, что если дать на эти вопросы исчерпывающие ответы, то не будет никакого уголовного дела в отношении адвоката, не будет возможности для следствия пиариться на этом деле, не будет возможности раздувать скандал и показывать начальству, как здесь «строят» неугодных, и, конечно же, не будет повода для внеочередных «звездочек и премий».